Наблюдатель
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
Записи с темой: $hla $a$ha po $hosse (2)
Наблюдатель
Я люблю криповое. Я люблю ужасные вещи. Я люблю стремные и изуродованные руки. Я люблю странных каких-то обожженных поджигателей. Я люблю что-то, что люди называют уродливым. Например, я люблю болезненно худых людей. Я люблю кости, я люблю вот как выглядел Шура в 46 кг. Конечно, да, у меня есть одна часто выпадающая в реки блоггерша-анорексичка, с которой я рыгаю, но там я больше рыгаю с того, как она себя ведет. Выглядит она... Ну, я понимаю, что она выглядит некрасиво. Это для меня некрасиво, да. (Но там уже прям реальная анорексия.) Но в определенных ситуациях, когда мне совокупность черт бросается в глаза, я испытываю удовольствие и я считаю крипоту красотой. Это факт. Мои вкусы достаточно специфичны. Я знаю толк в извращениях итд. Вот это все обо мне.
А сейчас я чувствую… После пережитой жалости у меня наверно травма. Травма жалости. Это как я рассказывал: нарцисс первый раз испытал чувство вины — травма. Теперь первый раз почувствовал жалость — травма. Я чувствую какое-то раздвоение личности. Даже не так… Мое чувство прекрасного говорит мне на фотки Эзры 2022 года, что он очень классно выглядит. Он очень худой, у него такие кости, он такой весь острый, у него красивые волосы даже помытые иногда. Но в этом есть что-то настолько болезненное, настолько неправильное, нездоровое, даже немножко, ну, не знаю, стремное. Я бы не сказал ужасное или отвратительное, эти два слова мне не нравятся (просто потому, что я ими называю оливера). Но в этом есть что-то жуткое, пусть будет такое слово. И я не понимаю, как я могу так разделиться. То есть я понимаю, что это мои истинные чувства. Вот что я хотел сказать! Я понимаю, что мои подлинные чувства — это неприятные чувства, вызванные тем, что я считаю красивым. То есть просто моя абсолютно сухая эстетизирующая сторона… блин, как бы это объяснить? Я — это эстетизирующая сторона. Я — моя эстетизирующая сторона. Не ум, не анализ. Эстетизирующая сторона — это я. Когда я говорю, этот нос красив, я этим живу. Вот я. Я — это красивый нос незнакомого человека! Я срастаюсь с эстетическим восприятием. А теперь эта эстетическая составляющая, это как бы какая-то змея, а я — это какая-то кожа, которая от меня отслоилась! Я даже сказал бы иначе. Как будто я какое-то тело, не змея. Потому что для змеи это здоровый процесс. А я какое-то тело, которое болеет какой-то болезнью. К примеру, псориазом. И мое эстетическое восприятие — это шелуха кожи, которая отслоилась от этого тела. Я понимаю, что это не я! Как это возможно? Что какой-то я, которого я никогда в жизни не видел, хочет сказать, что это неприятно, что это плохо выглядит, что этот человек наверно болеет тяжело. Это очень удивительно для меня. То есть я не верю, что я искренне могу не быть своей эстетизирующей стороной. Вот о чем я говорю. Я всегда был. Я никогда не думал…
Ну вот, то что Шура был наркоман, например, когда он весил те 46 кг, когда он был обдолбаный наркоман, я не чувствовал этого. Я видел, что он прекрасен, и я говорил людям: боже, смотрите, как он прекрасен. И я жил этими словами, я был ими! Но я добавлял: пиздец, как его там продюсеры и все остальные заигнорили, не видели, что он на наркоте, что он умирает, блаблабла. Это был текст. Мне было грустно, что все так кончилось, безусловно. Вот она, выученная эмпатия. Я этого не чувствовал. Мне было жаль, что все так кончилось. Мне было жаль несправедливости. Мне было жаль тысячи вещей. Но я был именно теми словами о красоте, я был теми костями, я это то, что я вижу. Я никогда не был сожалением, осознанием, сокрушением по тому, как наркотики уничтожали его.
А сейчас я — тело, а эстетизация — шелуха. И я в шоке от себя. Я не верю, что я… То ли я посочувствовал, хрен меня знает. Сочувствие для нарца рил психологическая травма. Больше не буду. Спасибо. Но теперь я понимаю, что я не до конца о красоте, что я думаю о красоте и в то же время так не считаю. …Есть у моей матери любимая фраза: "У меня есть мнение, но я с ним не согласен". Вот оно! Я понимаю, что у меня есть мнение, с которым я не согласен. Я в шоке от себя. Я много раз шутил эту фразу, но сейчас я ее чувствую по раз первый в жизни.
А сейчас я чувствую… После пережитой жалости у меня наверно травма. Травма жалости. Это как я рассказывал: нарцисс первый раз испытал чувство вины — травма. Теперь первый раз почувствовал жалость — травма. Я чувствую какое-то раздвоение личности. Даже не так… Мое чувство прекрасного говорит мне на фотки Эзры 2022 года, что он очень классно выглядит. Он очень худой, у него такие кости, он такой весь острый, у него красивые волосы даже помытые иногда. Но в этом есть что-то настолько болезненное, настолько неправильное, нездоровое, даже немножко, ну, не знаю, стремное. Я бы не сказал ужасное или отвратительное, эти два слова мне не нравятся (просто потому, что я ими называю оливера). Но в этом есть что-то жуткое, пусть будет такое слово. И я не понимаю, как я могу так разделиться. То есть я понимаю, что это мои истинные чувства. Вот что я хотел сказать! Я понимаю, что мои подлинные чувства — это неприятные чувства, вызванные тем, что я считаю красивым. То есть просто моя абсолютно сухая эстетизирующая сторона… блин, как бы это объяснить? Я — это эстетизирующая сторона. Я — моя эстетизирующая сторона. Не ум, не анализ. Эстетизирующая сторона — это я. Когда я говорю, этот нос красив, я этим живу. Вот я. Я — это красивый нос незнакомого человека! Я срастаюсь с эстетическим восприятием. А теперь эта эстетическая составляющая, это как бы какая-то змея, а я — это какая-то кожа, которая от меня отслоилась! Я даже сказал бы иначе. Как будто я какое-то тело, не змея. Потому что для змеи это здоровый процесс. А я какое-то тело, которое болеет какой-то болезнью. К примеру, псориазом. И мое эстетическое восприятие — это шелуха кожи, которая отслоилась от этого тела. Я понимаю, что это не я! Как это возможно? Что какой-то я, которого я никогда в жизни не видел, хочет сказать, что это неприятно, что это плохо выглядит, что этот человек наверно болеет тяжело. Это очень удивительно для меня. То есть я не верю, что я искренне могу не быть своей эстетизирующей стороной. Вот о чем я говорю. Я всегда был. Я никогда не думал…
Ну вот, то что Шура был наркоман, например, когда он весил те 46 кг, когда он был обдолбаный наркоман, я не чувствовал этого. Я видел, что он прекрасен, и я говорил людям: боже, смотрите, как он прекрасен. И я жил этими словами, я был ими! Но я добавлял: пиздец, как его там продюсеры и все остальные заигнорили, не видели, что он на наркоте, что он умирает, блаблабла. Это был текст. Мне было грустно, что все так кончилось, безусловно. Вот она, выученная эмпатия. Я этого не чувствовал. Мне было жаль, что все так кончилось. Мне было жаль несправедливости. Мне было жаль тысячи вещей. Но я был именно теми словами о красоте, я был теми костями, я это то, что я вижу. Я никогда не был сожалением, осознанием, сокрушением по тому, как наркотики уничтожали его.
А сейчас я — тело, а эстетизация — шелуха. И я в шоке от себя. Я не верю, что я… То ли я посочувствовал, хрен меня знает. Сочувствие для нарца рил психологическая травма. Больше не буду. Спасибо. Но теперь я понимаю, что я не до конца о красоте, что я думаю о красоте и в то же время так не считаю. …Есть у моей матери любимая фраза: "У меня есть мнение, но я с ним не согласен". Вот оно! Я понимаю, что у меня есть мнение, с которым я не согласен. Я в шоке от себя. Я много раз шутил эту фразу, но сейчас я ее чувствую по раз первый в жизни.